Подкопы - Страница 19

Андашевскiй (Мямлину).

На томъ условiи, чтобы г. Шуберскiй напечаталъ статью, опровергающую всѣ прежнiя статьи, я могу его оставить.

Мямлинъ.

Я самъ тогда это тоже сообразилъ и думаю: чортъ его дери!.. все лучше доложить объ этомъ Алексѣю Николаичу, а теперь я такъ и передамъ ему ваше приказанiе.

Андашевскiй.

Такъ и передайте!

Явленiе IV

Входитъ торопливо лакей.

Лакей.

Графъ прислалъ курьера и требуютъ къ себѣ съ дѣлами и съ бумагами князя Янтарнаго и господина Мямлина.

Мямлинъ (съ испугомъ).

Вотъ тебѣ разъ! (Начинаетъ дѣлать изъ лица гримасы). А у меня ничего и не готово.

Князь Янтарный (также съ вспыхнувшимъ лицомъ).

У меня тоже! (относясь къ Андашевскому нѣсколько смущеннымъ голосомъ). Графъ вѣроятно вступилъ въ свою должность?

Андашевскiй (насмѣшливо).

Вѣроятно-съ!.. вѣроятно!.. «Часъ насталъ и левъ просыпается!»

Мямлинъ (Янтарному).

Пойдемте скорѣе.

Князь Янтарный.

Идемте!

(Оба раскланиваются съ Андашевскими).

Ольга Петровна (смѣясь имъ).

Не завидую, господа, вашему положенiю.

Князь Янтарный (тоже улыбаясь, но насильственно).

Ужасное, и особенно мое, такъ какъ я никакъ не ожидаю, чтобы графъ встрѣтилъ меня прiязненно!

Мямлинъ.

И мое положенiе не лучше вашего! (продолжаетъ все болѣе и болѣе гримасничать).

Андашевскiй (Мямлину).

У васъ даже опять появился въ лицѣ припадокъ вашей болѣзни.

Мямлинъ.

Это ужъ всегда, какъ только чѣмъ нибудь встревожусь.

(Еще разъ раскланиваются съ Андашевскими и уходятъ).

Явленiе V

Андашевскiй (плотно притворяя за ними дверь).

Ушли наконецъ, несносные.

Ольга Петровна (стремительно мужу).

Скажи, какъ ты очутился сегодня у князя Михайла Семеныча?

Андашевскiй.

Очень просто: ѣду я поутру мимо его дома… на сердцѣ у меня давно уже накипѣло: «ну, думаю, что будетъ, то будетъ!» велѣлъ каретѣ остановиться и вошелъ въ прiемную; народу пропасть; адъютантъ впрочемъ, какъ увидалъ меня, такъ сейчасъ же доложилъ, и князь сейчасъ же пригласилъ меня въ кабинетъ къ себѣ. Вхожу! Князь очень любезно протянулъ мнѣ руку: «Здравствуйте, говоритъ, Алексѣй Николаичъ, что скажете хорошенькаго?» Я говорю: «князь, я прiѣхалъ, во первыхъ, доложить вамъ, что покровительствуемый вами полковникъ Варнуха опредѣленъ мною смотрителемъ Крестовоздвиженской богадѣльни!» «Благодарю!» говоритъ. «Это назначенiе, говорю, я чисто уже взялъ на свой страхъ, такъ какъ графъ теперь боленъ и, какъ я слышалъ, очень недоволенъ этимъ замѣщенiемъ!» – «Это почему?» говоритъ. Я говорю: «я не знаю, но ожидаю, что у меня по этому поводу будетъ съ графомъ весьма непрiятное столкновенiе!» «Какъ это, говоритъ, будетъ глупо со стороны графа!» Подготовилъ, понимаешь, почву немного!

Ольга Петровна (внимательнѣйшимъ образомъ слушавшая мужа).

Понимаю!

Андашевскiй (продолжая).

«Кромѣ-съ того, говорю, князь, я прiѣхалъ и по собственному очень важному дѣлу, чтобы попросить у васъ совѣта и содѣйствiя!» «Радъ, говоритъ, вамъ всѣмъ служить, чѣмъ только могу!» «Дѣло-съ, говорю, мое состоитъ въ томъ, что съ мѣсяцъ тому назадъ я женился на madame Басаевой, дочери графа!» «Знаю, говоритъ, видѣлъ вашу супругу на балѣ у австрiйскаго посла и поздравлялъ ее»! «Бракъ этотъ, говорю, совершенно неожиданно для насъ возбудилъ большiе толки въ обществѣ; отовсюду къ намъ доходятъ слухи объ удивленiи и недоумѣнiи общества, что какимъ образомъ тесть и зять будутъ такъ близко стоять другъ къ другу»!.. Остановился я на этихъ словахъ, жду, что онъ скажетъ… Онъ подумалъ немного, потеръ себѣ носъ и говоритъ: «Дѣйствительно, говоритъ, въ служебныхъ сферахъ это не принято и въ подобныхъ случаяхъ обыкновенно всегда переводятъ кого нибудь…» «Не кого нибудь, говорю, а ужъ конечно меня переведутъ; мною, какъ младшимъ, пожертвуютъ и принесутъ меня на закланiе!» «Почему-жъ, говоритъ на закланiе; вамъ вѣроятно дадутъ назначенiе равное теперешнему!» Ахъ ты, думаю, старый волкъ!.. Ты, пожалуй, устроишь это!

Ольга Петровна.

Воображаю, что ты долженъ былъ почувствовать въ эти минуты!

Андашевскiй.

Ужасъ! я тебѣ говорю, ужасъ!.. И я помню только одно, что я тутъ, какъ бѣшеный конь, закусилъ удила и рѣшился валять на проломъ: «Во всѣхъ моихъ служебныхъ объясненiяхъ, князь, говорю, я привыкъ быть всегда совершенно откровеннымъ, позвольте мнѣ и съ вами быть такимъ же!» «Пожалуста! говоритъ.» «Управленiе наше, говорю, какъ, можетъ быть, не безъизвѣстно вашему сiятельству исключительно было ведено мною и господиномъ Вуландомъ и еслибы господинъ Вуландъ былъ живъ, то при теперешнихъ обстоятельствахъ и вопросу никакого не могло быть: мнѣ бы дали какое нибудь другое назначенiе, а господинъ Вуландъ сѣлъ бы на мое мѣсто, и дѣла пошли бы точно также, какъ и теперь идутъ; но господинъ Вуландъ умеръ, опредѣленныя на наши мѣста лица – люди совершенно неопытные, я уйду, самъ графъ старъ и боленъ, – князь! при соединенiи всѣхъ этихъ случайностей, я положительно увѣренъ, что произойдетъ полнѣйшiй безпорядокъ въ веденiи дѣлъ.»

Ольга Петровна.

Ты отлично, безподобно сдѣлалъ, что сказалъ ему это.

Андашевскiй.

Еще бы, я очень хорошо зналъ, что этихъ господъ только подобными вещами можно огорошить и вотъ тебѣ доказательство: какъ я ему объяснилъ это, онъ весь сталъ вниманiе. «Но чѣмъ же, говоритъ, графъ нездоровъ; супруга ваша съ большимъ горемъ мнѣ разсказывала, что у него даже маленькое мозговое разстройство начинается!» Я пожалъ плечами. «Болѣзнь эта, говорю, до нѣкоторой степени давно присуща графу и я только по своей глубокой преданности къ нему тщательно скрывалъ это; но болѣе уже трехъ лѣтъ какъ на мнѣ лежитъ вся тяжесть его служебнаго труда, такъ что онъ не подписывалъ ни одной бумаги, предварительно мною не просмотрѣнной и ему не рекомендованной!» «А теперь что же, говоритъ, болѣзнь эта усилилась въ немъ?» «Какъ кажется!» говорю. «Жаль, говоритъ, старика, очень жаль, и въ такомъ случаѣ ужъ лучше ему уйти на покой!» «О, говорю, онъ объ этомъ вовсе и не помышляетъ, а напротивъ: съ каждымъ днемъ становится честолюбивѣй и властолюбивѣе!» «Ну, положимъ, говоритъ, на это не очень посмотрятъ, только кѣмъ-же замѣстятъ его… Одинъ только Карга-Короваевъ и могъ-бы еще занять его мѣсто.»